Прикладная химия

Дабы немного подправить впечатление после мрачной истории с исповедью спешу выложить один из рассказиков цикла Магической Академии.
На этот раз события несколько литературно приукрашены 8-)))

_______________________________________________________________________

— Сероводород не творить, детская забава, — сразу предупредил лаборант. — Вы уже не первый курс, а тяги работают через одну. Сами и потравитесь.

И с кислой рожей ушел.

Народ, после этого заявления, сделанного абсолютно серьезно, сразу поскучнел. Но желание развлекаться и придумывать разные вещи, инструкцией не положенные, не пропало.

Обрядившись в белые халаты, мы расположились на рабочих местах. Я с удовольствием наблюдал как Шедару затягивает пояс халата, но отвлекся от этого занятия, чтоб меня не сочли совсем уж хамом, и стал размышлять, где собственно орки берут себе халаты подходящего размера. Джерс носил хирургический халат, с завязками на спине, чтоб не мешать хвосту, а гном одевал нечто вроде кузнечного передника. Проблемы с лабораторной униформой были еще и у фей и хоббита, но если феи сшили себе халаты по своим выкройкам, сотворив весьма оригинальные наряды, то хоббит страдал из-за рукавов, которые постоянно приходилось закручивать и путался ногами в длинных полах белого одеяния, которое ему было явно велико. В нем он походил на маленького душевнобольного в смирительной рубашке. Это сравнение пришло мне в голову очень давно, когда я впервые увидел Фроджу в халате, и то, что я поделился им с Джерсом и Рыном, хоббит до сих пор мне не может простить. Потому что до сир пор те время от времени они, по праву более сильных, совершают над ним насилие и завязывают рукава за спиной на несколько узлов. Полюбовавшись некоторое время на исходящего бессильной яростью хоббита, похожего в тот момент на белый куль с торчащей вихрастой ругающейся головой, мы развязывали его. Хоббит наш злится недолго и отходит быстро, но мстит своеобразно. Не раз бывало, что поработав на своих местах в лаборатории Рын и Джерс только несколько часов спустя обнаруживали на штанах в определенных местах дыры с рассыпающиеся в прах материей. Что хоббит наливал им на стулья, никто не знает.

Набор реактивов и установок, в принципе, ничего опасного в себе не таил. Но только в принципе. Чуть фантазии, положенной на некоторые знания, и ядерная смесь готова.

Помню, что началом злополучной цепи событий, в итоге приведшей к полной утере рабочих конспектов нашей группы (да и не только нашей и не только конспектов), было совершенно безобидное желание Тарви сотворить гуталин, а точнее, непонятную помесь обувного клея, ваксы и замазки. Как он потом оправдывался, слякотной осенью его сапоги постоянно промокали и он решил сотворить универсальное средство, чтоб решить эту проблему. Последствия его прикладного синтеза был ужасными.

Лаборант, вбежавший на вспышку и взрыв, хлопнулся в обморок, увидев задымленную лабораторию, в ней, застывших в шоке в причудливых позах, кого как настиг взрыв, студентов, и гнома с дымящейся бородой, с ног до головы заляпанного черной дрянью, жутко вонявшей мазутной фракцией. Впрочем, этой черной пакости, хватило на всех, не только на гнома. Феям, например, стоявшим рядом, у печей, не повезло. Не поместились они за ними. Их накрыло с головой. Мне брызнуло на бок и, ткнув в "это" пальцем, я убедился, что состав гному удался, и пакость эта великолепного клейкого свойства и быстро застывает. Больше всего я боялся в тот момент посмотреть на Шедару. В момент взрыва ведьма сидела за столом и переписывала лабораторку. Сидела она далеко. Не должно было долететь… Долетело. Сполна. Аккурат на ноги. Мда.. в общем, гномий клей сох действительно быстро и выламывать ее туфельки, приклеившиеся к полу, пришлось Рыну. Сам орк принял взрыв грудью, он по-моему, пострадал не особенно сильно. Джерс отделался забрызганным хвостом. С его чешуи клей сходил хорошо. Но больше всего повезло хоббиту, как ни странно. Он умудрился втиснуться и, что удивительно, поместиться, за электорофорезером, стоящем на преподавательском столе, поэтому забрызганы были только его макушка и пятки, но только чуть-чуть.

Когда народ немного оправился и сообразил затушить гномью бороду, мы все стали соображать, чтоб такое сделать, чтоб не вылететь бесславно из Академии. Тарви, пребывавшего в совершеннейшем шоке и неподвижности, мы прислонили в уголке, надеясь отковырять с него клей когда тот засохнет окончательно. Хоббит, содрав корку с макушки и оббив пятки, побежал по соседним лабораториям за растворителями. Я и Рын уложили бесчувственного лаборанта на столе поудобнее. Джерс хотел было сотворить нашатырь, но я остановил его, ибо чувствовал что пока спешить не стоило. Дамочки наши пришли в себя похвально быстро и без истерик.

Итак, что мы имели? Имели мы несанкционированный органический синтез, взрыв вследствие его, вдрызг испачканную лабораторию, но, тем не менее, все живы и здоровы. Не все так плохо. Сегодня суббота и в лабораторном корпусе чуть ли не только наша группа. Поэтому большого скандала не должно было быть.
— Да, сероводород — детская забава, чего уж тут.. — задумчиво бормотал Джерс, включая одну за другой тяги и посматривая на лаборанта.

Хоть тяги работали действительно плохо, но постепенно дым и гарь рассевались. Прибежал Фроджа и притащил, пряча в своем безразмерном халате батарею бутылок с разными растворителями. Рын отметил довольным урчанием сообразительность хоббита, включившего в этот список и этанол.

Я поглядел в тетрадь к гному, надеясь по ингредиентам понять, что возьмет эту адскую замазку, но самая ценная часть записей была безнадежно заляпана. Впрочем, по тому, что я увидел, можно было предположить, что поможет ацетон. Ацетон действительно помогал, но оставлял после себя кошмарный запах и разводы, которые, впрочем, смывались уже мылом. Но мыла было мало. Один дежурный кусок. На фей и гнома точно не хватит. Последнего надо было купать целиком. Поэтому, очистив точеные ножки и получив свои туфельки, ведьма побежала к себе в корпус за мылом на всех. Мог бы и хоббит, он выглядел прилично, но мыла в необходимом количестве точно не нашел бы.

Я содрал с халата корку и бросил ее в утилизатор. Джерс вычистил чешую и принялся помогать мне чистить фей. Феи к этому времени превратились в эбонитовых куколок. Я обнаружил, что замазка отстает лучше, если по ней немного постучать. Подмигнув Джерсу и заранее извиняясь, я начал очень аккуратно стучать феей. Даже если феи и возражали, то ничего не могли сказать.

— У тебя кто? — спросил я Джерса.

— Лина, по-моему, — с сомнением вглядываясь в куколку, сообщил он.

— Значит, у меня Ирия, — заключил я.

— Да Лина я! — возмутилась оживающая фея у меня в руках. — Дальше я сама, а то синяков набьешь, мужлан!
Отпустив фей чистится самостоятельно, мы занялись гномом. Рын тем временем отмывал столы и пол, орудуя гигантской тряпкой, видимо собственным халатом или тем, что от него осталось.

А гном был в кошмарном состоянии. Скептически оглядев его, Джерс сказу запасся скальпелем. Я был настроен более оптимистически. Потратив полчаса и, нанеся несколько чувствительных уколов и тычков, мы отодрали с гнома большую часть корки. Больше всего гном просил щадить бороду. Потом пришла Шедару, принеся внушительный запас мыла и новость о том, что пока все тихо, и народ повеселел. Лаборатория была практически отмыта, народ тоже, лаборант все еще валялся в обмороке.

— Какой-то нервный попался, — размышлял орк.

— Наверно новенький, — предположил хоббит.

Гном, выбирая кусочки замазки из бороды бродил по лаборатории, разыскивая остатки своего детища.

— Вон там, еще на доске прилипло, — язвительно сообщила ему Шедару.

Ее туфли были испорчены, мы извели ее запас мыла, в общем, причины для язвительности у нее были. Но я боялся большей бури. Феи, извинившись, нас покинули — приводить себя в порядок уже в общаге. Я их понимал. Практически непострадавший хоббит уже веселился, орк и драконид, не жаловавшиеся на слабое нервное здоровье, были в норме, я, впрочем, тоже. Только сейчас я сообразил, что нам очень повезло, что с нами не было Ильвинга. Вот это был бы скандал. Не было, впрочем, и Ирсы, но леший еще туда суда, может он бы и есть смог эту пакость, но попади хоть капля "этого" на эльфа…

Лаборант слабо задергался и сверзился со стола, на котором лежал. Мы все замерли. Но он снова зашевелился и медленно привстал на четвереньки. Обвел нас мутным безумным взглядом и дернул головой.

— Что тут у вас? — продребезжал он, поднимаясь.

Мы переглянулись.

— Ничего, — соврал Джерс.

— Совсем ничего, — поддержал вранье я.

— Где? — прикинулся ветошью хоббит.

— Что? — прогудел орк.

— Тут? — только и сказал гном.

Шедару закатила глаза и отвернулась. Лаборант поднялся, огляделся.

— Да это магний, — успокоительно проговорил хоббит, выдвигаясь вперед и пытаясь заслонить собой забытую лепешку на доске. Но его габаритов явно не хватало. Орк сообразил в чем дело, сорвался с места и с неожиданной лаской обнял хоббита за плечи, загораживая мощной спиной обзор лаборанту. Джерс подошел с другой стороны и тоже обнял хоббита. Обнял крепко. Это было видно по напряжению, просвечивавшему сквозь ослепительную улыбку хоббита. Гном тоже подошел и присел подле Фрохича на корточки, исключительно дебильно улыбаясь. Хоббит, подгибаясь по тяжестью дружественных орка и драконида, в отчаянии оперся ему на плечи. Картинка получилась очень странная. Мне только не хватало щелкнуть их из фотоаппарата. Отличный кадр вышел бы. Семейная идиллия. Шедару внезапно понадобилась пудреница. Она склонилась над сумочкой, и я видел как ее плечи мелко вздрагивают от смеха. Лаборант обалдел окончательно, и только переводил взгляд с одного лица на другое.

— А может, натрий намок, — предположил первое попавшееся в голову я. — Ну и рванул.

— Хватит врать, — слабым голосом сказал лаборант, отмахиваясь, — неприятности будут у всех…

— А какие неприятности, шеф? — в случае надобности орк мог выглядеть еще тупее чем обычно выглядит орк. — Все ж цело? Ась?

Лаборанту возразить было нечего. Он оглянулся. Следов беспорядка не было. Тяги добросовестно вытянули запах и замазки и ацетона. Осталось только пакость на доске. Но четверка стояла стеной. Он вытянул голову вправо, пытаясь заглянуть за эту компанию, но они как один качнулись вправо. Тогда он, как черепашка, вытянул голову влево, но они дружно накренились влево, закрывая доску и то, что к ней прилипло.

— Ладно, черт с вами, потом разберусь, — лаборант, нетвердо ступая ногами, вышел.

В наступившей тишине отчетливо прозвучал звук с которым сорвавшаяся лепешка шмякнула об пол.

***

Но беды наши на гномовском гуталине не завершились. Постоянной бедой наших лабораторий были грызуны. Чем они питались для нас оставалось тайной, но чем занимались было ясно — аккуратно перегрызали резиновые части пипеток, жрали фильтры, не брезговали воровать желатин и каучук. В общем, занимались партизанщиной.

После случая с замазкой в лаборатории осталось много мыла. Шедару принесла свое мыло, многое весьма замысловатых сортов и запахов. Несколько кусков было фруктовых, один - с миндальным запахом. Мы не унесли его оттуда, мало ли еще понадобится, но от греха подальше спрятали в дальнем шкафчике. В общем, стащили мыши мыло. Не знаю, на кой они им сдалось, но дотащить до норки они его сумели, уже только там сообразив по ограниченности мозгов, что оно им не нужно, бросили, обкусав со злости. Мыло мы подобрали, но неприятности начались позже.

Однажды, посреди занятия, на стол к Ирии выползла мышка с следами желудочного страдания на мордочке. Ирия, подавив визг, воспламенилась жаждой облегчить ее страдания и провела очистку кишечника. Но забыла закруглить заклинание. Просто ее отвлекли – вошел препод и сумрачно всех оглядел. От этого взгляда у Ирии вымело окончание заклинания, а мышка тем временем сбежала. Кишечник у этой серой пакости теперь чистился постоянно. Последствия этого события через несколько дней ощутил на себе, на точнее на своем конспекте, Тарви.
— Хорошо, хоть мышь, а не кто покрупнее! — отметил гном, пытаясь разодрать листы конспекта. — Похоже недавно она сожрала клей, — сообщил он, разглядывая то, что осталось от его записей.

В общем досталось всем, конспекты, которые почему-то предпочитала мышка, грубо окрещенная орком не скажу как, превратились в кошмар. К Шедаре мышка забралась в сумочку. Больше мы эту сумочку не видели. Потом, после долгой охоты мы поймали несчастное существо и выпустили в лес. Рядом с геофаком. После этого на геофаке пошли легенды о неведомом злом существе, портившим карты и атласы. Географы обвиняли суммонологов, которые якобы притащили из Нижних Миров какого-то злобного демона-картоненавистника и упустили его, но..

Тайну знали только мы.