Из цикла "Демиурги". Мир Делквая
****

Логджину нравился вкус вечернего города под дождем.

Или как можно объяснить внезапное желание уйти из дома, оторваться от привычных дел и просто брести куда глаза глядят?

Это показалось ему очень интересным — не выбирать маршрут сознательно, хотя поначалу ноги сами приводили его к знакомым местам. Потом было легче — Логджин действительно не мог сказать, где окажется к вечеру. Сесть в первый автобус, выйти где случится… Это как с ним бывало в большом книжном магазине — вести кончиками пальцев по корешкам книг, не глядя, остановиться случайно и взять подвернувшуюся книгу. Откровений он никаких таким образом не снискал (пока), но ему нравился сам процесс — игры с судьбой.

Музыка в наушниках перекрывает уличный шум, и ты плывешь среди прохожих, имея право думать о чем желаешь…

А лучше всего, считал он, было попасть под дождь. Любой — в каждом есть своя магия… Легкий, моросящий, всепроникающий — это как дыхание неба северного города-призрака. В дождь даже стены старых домов пахнут иначе…

Ливень.

a gentle rain came down on all

СВИТОК 1. Рыцарь Дейд.

В костре потрескивали веточки. Тонкие струйки дыма поднимались вертикально вверх, почти не отклоняясь. Дик поплотнее завернулся в плащ и покосился на спящего у костра человека. Тот лежал неподвижно. Надвинутый капюшон скрывал его лицо. Дик знал, что Господин не любит, когда Дик (и любой другой) видит его превращение во сне. Но из под края ткани выбилась прядь волос и юноша смотрел на нее, не в силах оторваться. Он не знал, сколько прошло времени в совершенной неподвижности, когда прядь неуловимо быстро сменила цвет…

Дик перевел дыхание. Человек шевельнулся, как-то неуверенно провел рукой в воздухе перед собой. Интересно, подумал Дик, что он чувствует, когда с ним это происходит? Сколько бы он не следовал вместе со своим господином — Странным Рыцарем, он не мог привыкнуть к удивительной природе своего повелителя.

К вопросу о муках творчества...

______________________________________
Локальный юдж-сопряжение.

Вечер.
Кофе.
Камин.

— Слушайте, у меня идея. Давайте на спор. Кто проиграет, тот творит фагеллу.
— А что такое фагелла?
— Погоди, я потом объясню. Так. Я думаю, хорошо будет, если попробуют Даларон и мастер Дотерик.
— Делквай, вообще-то они..
— Так в этом вся соль. Я буду главным судьей, а ты — вторым по главности.

Ветер выл в железных конструкциях.

Ветер жил. Он обретал голос только тут, на всем остальном пространстве он был безмолвен и бессилен.

Иногда казалось, что вся махина огромного моста дрожит и вибрирует от ветра. Туман скрадывал горизонт, солнце лишь иногда можно было различить в розово-золотом мареве облаков. Только внизу, далеко-далеко, была видна синяя гладь воды, помеченная тонкими полосками волн. Так мало всего вокруг: ветер и холодное, чуть тронутое ржавчиной железо. Осознание того, что неверный шаг означает неминуемую смерть, притупилось настолько, что многосотметровые провалы не воспринимаются разумом. Это стало привычным, а поэтому нормальным.

Через некоторое время Гутьеру стало казаться, что он все жизнь провел тут, в ревущих и воющих железных ребрах моста. Словно какая-нибудь тварь, родившаяся в ветвях громадного тропического дерева, не знающая никакой другой жизни. Однако в отличие от лесного создания, он был совершенно один.